Экономика «зеленой революции»

Иван Петров

Разные страны по-разному выражают свои намерения участвовать в «зеленой революции». Однако неясно, как она будет финансироваться и кто возьмет на себя основное бремя расходов.

Сегодня, когда до открытия климатического саммита ООН в Копенгагене остались считаные дни, по-прежнему нет уверенности в том, что страны-участницы успеют выработать единую позицию по сокращению антропогенных выбросов в атмосферу. Есть сомнения, что в результате этой встречи удастся достичь соглашения, которое сможет заменить Киотский протокол, особенно с учетом того, что лидеры ключевых экономик мира, например США, Германии, Великобритании и Китая, не примут участия в мероприятии. По мнению Александра Мирчева, ведущего эксперта по глобальной экономики и президента Krull Corp., «одним из основных препятствий в достижении нового международного соглашения по вопросу атмосферных отходов можно считать вопрос финансирования развития альтернативных источников энергии. Эти источники будут основным элементом будущих международных договоренностей и мер, а их практическое применение основывается на решении вопроса их экономической состоятельности. На данном этапе эта состоятельность невозможна без существенных государственных субсидий, кроме того, в нынешней экономической ситуации непонятно, откуда они появятся».

Пока позиции США и ЕС относительно конкретных решений саммита не совпадают, отсутствует необходимое согласие внутри Евросоюза и США, а также нет конкретных позиций у ведущих развивающихся стран. «То, что подготовка соглашения оказалась более трудным делом, чем представлялось, не должно удивлять, учитывая значение посткиотского протокола для международных экономических отношений, — считает Мирчев. — Копенгагенский саммит может задать новые условия для развития экономик как развитых, так и развивающихся стран, но прежде всего для стремительно растущих экономик и при условии, что все ключевые игроки сумеют договориться о параметрах принимаемых на себя обязательств».

Мировой финансовый и экономический кризис отнюдь не способствовал сглаживанию этих противоречий. «Результатом Копенгагенской встречи станет, скорее всего, некоторый компромисс, временное решение, которое затем будет дорабатываться и дополнительно согласовываться, — считает Мирчев. — Это касается главным образом помощи развивающимся странам в борьбе с промышленными выбросами, объем которой может составить $100 млрд в течение 10 лет. С точки зрения быстрорастущих экономик этот объем не полностью компенсирует ограничения в росте, связанные с необходимостью обеспечить параметры сокращений, на которых настаивает западный мир, тогда как в Европе и США далеко не все уверены в том, что в условиях рецессии развитые страны могут позволить себе такой объем расходов».

Не спешат подтверждать количественные характеристики своих обязательств многие страны — как развитые, так и развивающиеся. При этом они активно развивают «зеленые» технологии: государственные программы развития энергосберегающих технологий и альтернативных источников энергии дополняются корпоративными инициативами. По мнению Мирчева, важные процессы решения вопроса финансирования «зеленых» технологий происходят сейчас в Китае. Есть основания говорить о том, что сегодня энергоэффективность, развитие возобновляемых источников энергии там рассматриваются в контексте задач построения современной экономики. Кроме того, наметился существенный прогресс в деятельности компаний развитых экономик. Американская компания General Electric планирует увеличить объем инвестиций для разработки и исследований «зеленых» технологий до $1,5 млрд в год, а шведская IKEA в течение пяти лет планирует вложить $77 млн в «зеленые стартапы». «Экологические ориентиры занимают значительное место и в стратегии национального развития стран с быстрорастущей экономикой, — отмечает Мирчев, — в той мере, в какой это укладывается в общую концепцию модернизации национальных экономик».

Эти процессы уже вызывают интерес инвестиционного сообщества. Инвестиционные банки, управляющие компании и фонды прямых инвестиций, которые придерживаются инвестиционной стратегии ограниченного риска и высокой потенциальной доходности, уделяют большое внимание предприятиям с чистыми технологиями и их стратегиям коммерциализации этих технологий на растущих рынках. При этом, как отмечает Мирчев, «инвестиции в „зеленые технологии“ нигде не дают немедленной отдачи, а программы по переходу на возобновляемые источники энергии требуют активной государственной поддержки. Достижение конкретных соглашений в Копенгагене могло бы дать дополнительный импульс как расширению государственных программ в этой сфере, так и частным инвестициям в экологически чистые технологии». Однако, по мнению Мирчева, «вне зависимости от того, насколько успешным будет „климатический саммит“ в Копенгагене, развитие альтернативной энергетики и энергосберегающих, экологичных технологий неизбежно станет одним из основных векторов развития глобальной экономики».

Источник: GZT.ru
4 декабря, 2009 г.

Единство в борьбе с кризисом: на словах или на деле? Эксперт комментирует итоги саммита АТЭС

В единогласно принятой декларации по итогам состоявшегося в конце прошлой недели саммита в Сингапуре лидеры стран АТЭС заявили о своей решимости предпринять энергичные меры с тем, чтобы преодолеть глобальную рецессию в течение 18 месяцев. Они договорились стимулировать экономику до тех пор, пока процесс ее восстановления не приобретет четко выраженный устойчивый характер. Лидеры стран АТЭС также решили разработать новую парадигму роста для изменившейся посткризисной экономики и выступили решительно против любых форм протекционизма, подтвердив обязательство сохранять открытость рынков и воздерживаться от возведения новых барьеров для инвестиций или торговли товарами и услугами.

"Разумеется, сам по себе уровень согласия, продемонстрированный в ходе саммита, в том числе относительно протекционистских мер, является, несомненно, значительным достижением. Нельзя недооценивать также важность поиска региональных "точек роста", отдельных "историй успехов", из которых складывается общая картина", - комментирует президент "Крулл корпорейшн", известный международный эксперт в сфере экономических стратегий Александр Мирчев. В то же время, по-мнению д-ра Мирчева, практически все заявления, прозвучавшие в ходе саммита, укладываются в то, что уже не раз обсуждалось на недавних "кризисных" форумах - встречах лидеров "восьмерки" и "двадцатки". И, к сожалению, сегодня практика показывает, что за декларациями об антикризисном взаимодействии в различных сферах далеко не всегда следуют практические шаги, которые согласуются с этими декларациями.

Чаще всего как пример победы "национального эгоизма", приводят ситуацию с протекционистскими мерами, от которых, казалось бы, все дружно согласились отказаться и которые по-прежнему остаются в арсенале антикризисных инструментов многих стран-участников саммита, отмечает эксперт. Ярким подтверждением этому стали, например, нарастающие в последнее время взаимные претензии между Китаем и США, способные перерасти в настоящую торговую войну. Есть ли основания ждать принципиальных сдвигов по результатам договоренностей в Сингапуре?

"Страны-участники АТЭС представляют собой развитые и развивающиеся страны, большие и малые экономики, их в любом случае нельзя рассматривать как "активы одной категории", - отмечает Александр Мирчев. "Каждая из этих стран имеет различные перспективы экономического подъема, основанные на различных экономических характеристиках, набору конкурентных преимуществ и способности к их реализации. Различной будет и степень энтузиазма, с которым они будут поддерживать глобальные антикризисные меры", - считает он.

По мнению главы компании Krull, сегодня по-прежнему существует опасность фрагментации рынков, которая тормозит процесс глобализации и может отбросить возобновление экономического роста гораздо дальше назад, чем предполагают самые пессимистические сценарии. "Мы должны ясно видеть факторы, которые определяют различные стратегии выхода из кризиса на развивающихся рынках, принимая в расчет всю сложность их положения и их внутренние потребности. Следует иметь в виду, что такие быстро растущие экономики, как например, Китай или Россия прежде всего будут думать о мерах, которые помогут им решить собственные проблемы. Такие меры могут иметь стабилизирующий эффект и более широкого регионального и даже глобального масштаба, но нельзя забывать, что их логика диктуется внутренними интересами, и обеспечение этих интересов может в ряде случаев приводить также к нежелательным последствиям", - подчеркивает д-р Мирчев.

Подтверждением этому служит, в частности, оценка Всемирным банком "слишком быстрого роста" в азиатском регионе. По словам его президента, Роберта Зеллика, быстрое восстановление Азии после экономического кризиса создает новые риски перегрева, на некоторых азиатских рынках имеются признаки "значительного" роста цен на акции и недвижимость, который может привести к очередному возникновению пузырей активов. Он призвал азиатские правительства постепенно сворачивать свои огромные антикризисные программы.

Неизбежное отставание практической реализации от декларируемых намерений, по-мнению Александра Мирчева, означает, что действительно глобальный ответ на глобальные по своему масштабу вызовы еще предстоит выработать. Сегодня формируются только контуры общего согласия относительно желательности новой глобальной системы регулирования финансовых рынков. Впереди еще много нерешенных вопросов в таких сферах, как согласование действий национальных регуляторов, гармонизации законодательства, повышение адекватности и эффективности международных институтов. При этом Мирчев считает себя оптимистом - в стратегической перспективе. Если удастся избежать политических потрясений, преодоление кризиса и восстановление глобального экономического роста - вопрос обозримого времени, считает он. Просто нужно быть готовым к тому, что "в действительности выход из кризиса будет похож на путешествие со многими остановками, а иногда нас будет отбрасывать назад". "Также очевидно, что не все будут двигаться в одном направлении и с одной скоростью", - подчеркивает д-р Мирчев.

Источник: REGNUM
27 ноября, 2009 г.

Рынок слияний и поглощений: новые инвестиционные стратегии?

Мировой рынок слияний и поглощений, упавший в середине этого года до многолетних минимумов, в последнее время показывает признаки оживления. Активность на этом рынке, вероятно, даже опережает реальные темпы выхода экономики из кризиса. При этом эту активность проявляют не только компании и финансовые институты индустриально развитых стран, но и стран с быстро развивающейся экономикой, в первую очередь, Китая и пока еще в значительно меньшей степени – России. Как считает известный эксперт по глобальной экономике и президент компании Krull Corp., д-р Александр Мирчев отчасти это, очевидно, объясняется стремлением успеть приобрести активы, стоимость которых упала в результате кризиса. Однако «определяющим стимулом к корпоративным приобретениям сегодня является не только и не столько привлекательность цены, сколько стремление обеспечить синергии, которые дадут эффект в долгосрочной перспективе, обеспечив компаниям стратегические преимущества в пост-кризисный период», - отмечает Мирчев. Рост рынка слияний и поглощений д-р Мирчев связывает также с наметившейся в инвестиционном сообществе тенденцией к альянсам при финансировании сделок M&A. «Объединение ресурсов позволяет инвесторам добиваться лучших условий и доступа к оптимально настроенным на их потребности финансовым инструментам. В результате возможными становятся сделки такого масштаба, который в ином случае был бы немыслим в сегодняшних условиях». Мирчев подчеркивает, что «рост инвестиционной активности в условиях, когда глобальная экономика испытывает последствия мирового финансового и экономического кризиса, в обозримом будущем будет определяться тем, насколько эффективными окажутся альянсы различных игроков на рынке слияний и поглощений – частных инвестиционных фирм, инвестиционных компаний и суверенных фондов. Конфигурации и модели их взаимодействия должны действительно обеспечить участникам сделки новый уровень понимания рынков, лучшие переговорные позиции и расширение круга возможных объектов инвестиций, которые могут в средне и долгосрочной перспективе обеспечить реальную и значительную отдачу». При этом Мирчев отмечает, что «крупные инвесторы сегодня склонны считать, что объединение сил помогает как реализации конкретной сделки, так и укрепляет ее шансы быть успешной, так как повышает качество экспертного обеспечения».Мирчев не согласен со скептическими оценками оживления на рынке M&A, полностью связывающими это оживление с желанием обеспечить себе на перспективу рост доли рынка не за счет инвестиций в органический рост или инновации, а за счет устранения ослабевших конкурентов. С точки зрения Мирчева, «сегодня можно говорить о признаках более высокой стратегической зрелости, которые показывают инвестиционные компании и инвестиционные фонды, нацеленные не только на краткосрочный выигрыш или «гламурные» сделки, но в большей степени сконцентрировавшиеся на обеспечении высоких результатов в долгосрочной перспективе». Одним из признаков такой зрелости Мирчев считает готовность ряда инвесторов разделить ожидаемые выгоды сделки с коллегами: «Такие преимущества альянсов, как объединение ресурсов и разделение рисков, обеспечение взаимодополняющих механизмов финансирования, повышают эффективность вклада для каждого из участников. Стратегическая зрелость таких инвестиционных решений повышает устойчивость результатов слияний и поглощений особенно в условиях, когда экономика все еще остро ощущает недостаток ликвидности, необходимой для преодоления последствий финансового кризиса и экономического роста».

18 ноября, 2009 г.

Источник:Новые Известия

Страны с быстро растущей экономикой внесут свой вклад в борьбу с изменением климата--

в той мере, в которой это соответствует их экономическим интересам

7 декабря в Копенгагене откроется 15-я Конференция стран - участниц Рамочной конвенции ООН об изменении климата. Однако, хотя до встречи в Копенгагене остались уже считанные дни, прогнозировать его результаты трудно. В ходе визита в Москву премьер-министра Дании Ларса Расмуссена в начале ноября стало ясно, что, скорее всего, в Копенгагене не удастся принять политическую декларацию и определить сроки дальнейших переговоров о юридически обязательном документе. При этом, многие эксперты отмечают, что переговорный процесс идет непросто и не исключено, что саммит кончится ничем. Крайне осторожно оценивают перспективы саммита и представители ООН, которые считают, что не следует ожидать от саммита кардинального прогресса в ограничении выброса в атмосферу парниковых газов. Снижение этих выбросов требует серьезных усилий и затрат, в то время как выгоды носят отложенный характер. Понятно, что каждая из сторон тщательно взвешивает возможности своих экономик и оценивает потенциальные эффекты таких программ с точки зрения приоритетов национального социально-экономического развития. «Формирование так называемой пост-киотской системы международных экологических отношений – задача, сложность которой нельзя недооценивать, - считает ведущий международный эксперт по глобальным стратегиям развития, глава Krull Corp., д-р Александр Мирчев. – Здесь необходимо увязать множество противоречивых интересов, причем фундаментальное значение имеет согласование подходов развитых и развивающихся стран, особенно с точки зрения экономического эффекта таких политических решений. Для развивающихся стран на первом плане стоят задачи экономической модернизации, и программы борьбы с угрозой изменений климата воспринимаются как оправданные только, если они встроены в общую стратегию национального социально экономического развития. Так, Китай, активно развивает «зеленые технологии» и альтернативные источники энергии не столько потому, что считает своим долгом участвовать в глобальных экономических инициативах, сколько для того, чтобы обеспечить устойчивую энергетическую базу для экономического роста на длительную перспективу. В какой-то мере такой подход отражает и позицию США».
В центре международных консультаций по климатическим изменениям – дискуссии о том, какой объем выбросов парниковых газов обязаны сократить развитые страны и нужно ли развивающимся государствам также взять на себя конкретные обязательства по сокращению определенного объема выбросов парниковых газов. Ключевым в этих дискуссиях стал вопрос о справедливом распределении таких обязательств между развитым и развивающимся миром. Известно, что развитые страны в процессе индустриализации выбросили в атмосферу огромный объем парниковых газов. По некоторым данным, на их долю приходится 80 % от общего объема парниковых газов, выброшенных в мире с 1750 по 2005 гг. Развитые страны «лидируют» и по объему токсичных выбросов на душу населения. Для сравнения, среднедушевой показатель выбросов в Китае, крупнейшей развивающейся стране составляет лишь одну пятую уровня США. Общий объем выбросов Китая с 1960 по 2005 год составляет менее одной десятой соответствующего показателя США. Понятно, что развивающиеся страны требуют от развитых более активных действий и более высоких обязательств в сфере снижения объема выбросов, а также – финансовой и технологической поддержки развивающимся странам для реализации экологических инициатив.
В свою очередь, развитые страны настаивают, чтобы страны с быстро растущими экономиками, такие, как Китай и Индия сокращали свои выбросы парниковых газов в атмосферу: в последние время экономический прогресс в развивающихся странах привел к тому, что их выбросы также стали существенными. На долю Китая, Индии, Бразилии, Южной Кореи теперь приходится как минимум треть всех выбросов парниковых газов, Подсчитано, что к 2030 году доля азиатских выбросов парниковых газов в общемировом объеме может увеличиться более чем на 40%.
В развивающихся странах обязательства, связанные с уменьшением выбросов парниковых газов, рассматриваются как барьеры для промышленного роста, позволяющего миллионам людей вырваться из бедности. «Именно в этом и состоит «камень преткновения» дискуссий о координации действий по борьбе с климатическими изменениями», - отмечает д-р Мирчев. «Пытаясь прогнозировать перспективы «пост-киотских» соглашений, следует учитывать прежде всего экономических результатов таких договоренностей. Необходимо на этой основе понимать, что развивающиеся страны неизбежно будут рассматривать их в контексте своих национальных интересов, в контексте своих позиций в международной конкуренции», -- говорит он. По мнению Мирчева, «эти государства будут готовы принять определенные ограничения, если будут ясно видеть связанные с этим выгоды».
Ключевые игроки, пытающиеся решить проблему изменения климата, формулируют определенные экономические стимулы, которые полагается будут ориентировать развивающиеся страны на более активное участие в решении этой глобальной проблемы, разрабатывая программы финансовой и технологической поддержки внедрения экологичных технологий. Однако, как считает Мирчев, особое внимание имеет смысл обратить на экономические факторы с точки зрения самых субъектов. «Активность участия развивающихся стран в сокращении атмосферных выбросов будет расти по мере того, как экологические ориентиры будут рассматриваться как показатели современного индустриального развития, а не навязанные извне обязательства», - утверждает д-р Мирчев.Ряд стран с быстро растущими экономиками уже заявил о стремлении занять лидирующие позиции в развитии «зеленых» технологий. Однако, как отмечает Мирчев, на данном этапе такая стратегия определяется, скорее, политическими, чем экономическими императивами: эти технологии пока не приносят достаточно высокого экономического эффекта, их разработка и внедрение требуют существенной государственной поддержки. К тому же пока технологические прорывы развивающихся стран зависят напрямую от готовности США, Европы и Японии инвестировать в трнсферт наиболее передовых технологий. «Быстро растущие экономики предпринимают действия, направленные на снижение объема выбросов на основе ясного понимания, что для них это является также и стратегией лучшего позиционирования в новом международном энергетическом балансе», оценивает Мирчев. «Некоторые из этих стран рассматривают акцент на экологических приоритетах в международных экономических отношениях как фактор обеспечения их энергетических нужд, и фундамент передовых позиций в глобальной энергетике в двадцать первом веке».

13 ноября 2009 г.

Источник: полит.ру

G20 – новая "Gеометрия" международного экономического сотрудничества?

Александр Мирчев, президент компании Krull Corporation, международный эксперт по стратегиям развития, для РИА Новости.

Возникающая новая геометрия международной экономической архитектуры является результатом существенных требований времени, на которые пока не получены исчерпывающие ответы. Совместные действия по предотвращению катастрофического развития финансового кризиса дали определенные результаты. В активе питтсбургского саммита – решения о повышении роли формата G20, объединяющего экономики, которые представляют 85% мирового ВВП. Следует отметить и решения подготовить рамочное стратегическое соглашение об устойчивом и сбалансированном росте, о совместной работе стран-участниц над повышением скоординированности фискальной, валютной, торговой и структурной политики на основе более устойчивых и сбалансированных траекторий роста. Предусмотрено, что Международный валютный фонд и новый Совет по финансовой стабильности займутся мониторингом состояния национальных экономик, прежде всего стран «двадцатки».Однако документы саммита G20 в Питтсбурге пока воспринимаются как декларация о намерениях, которые, при всей их позитивности, еще предстоит подкрепить практическими механизмами реализации. Теперь на этом фундаменте необходимо выстраивать систему сотрудничества в период сворачивания антикризисных программ, то есть практические механизмы международной координации в области денежно-кредитной, бюджетной и финансовой политики. Важную роль в полноценном становлении нового формата экономического сотрудничества G20 будут играть страны с быстро развивающейся экономикой: Китай, Россия, Индия и Бразилия. Они обоснованно поднимают вопрос о том, что к их мнению необходимо в большей степени прислушиваться при принятии важных решений, определяющих перспективы глобальной экономической и финансовой системы, в том числе, в отношении того, как должны расходоваться средства международных финансовых организаций. Станет ли G20 действительно новым форумом международного экономического сотрудничества? Пока этот вопрос остается без ответа. Хотя формат G20, возможно, и позволит координировать действия ключевых экономических держав, нельзя забывать, что 85% государств мира не являются членами «двадцатки» и права голоса там не имеют. Кроме этого, продолжает существовать G8, ряд экспертов оперируют и формулами G2 (США и Китай) или G3 (США, Китай и ЕС), объединяющими самые большие экономики мира, которые в силу этого во многом определяют перспективы мировой экономики, геополитический баланс. Глобальный кризис подтолкнул к пересмотру существующей архитектуры международного финансово-экономического сотрудничества. Сложившаяся за последние 30 лет система регулирования и управления глобальными экономическими процессами уже не соответствует вызовам времени, но пока можно говорить лишь о самых предварительных контурах новой системы, а ее работоспособность требует практического подтверждения. На этом пути будет еще немало сложных поворотов.

Источник: РИАНОВОСТИ
16 октября 2009 г.

Мировой экономике угрожают новые потрясения

Чтобы избежать новой волны кризиса, большим странам нужно перестать быть эгоистами, считает эксперт

Москва, Октябрь 14 (Новый Регион, Андрей Романов) – Проблема глобальных дисбалансов мировой экономики может привести к новому кризису и возобновлению экономического спада. Об этом в интервью РИА «Новый Регион» заявил эксперт вопросам экономического роста и модернизации, президент вашингтонской компании «Крулл Корпорейшн» Александр Мирчев. По его оценке, сейчас весь вопрос в том, успеют ли страны-участники «Большой Двадцатки» действительно уйти от защиты только собственных интересов, согласовать свои действия и устранить имеющиеся дисбалансы для преодоления возможных экономических потрясений.
Эксперт обращает внимание, что участники G20 на недавнем форуме в Питсбург уже пришли к единому мнению, что несоответствия в экономической политике государств, имеющих диспропорции в росте и реализующих разные модели сбережений и инвестиций, является одним из важных элементов для будущего развития глобального рынка. Между тем решения «Большой двадцатки» не воспринимаются многими государствам как сигнал к действию.
«Неизбежное отставание практической реализации от декларируемых намерений G20 означает, что действительно глобального ответа на глобальные по своему масштабу вызовы сегодня нет. Страны вырабатывают и реализуют собственные стратегии противодействия кризису, далеко не всегда с оглядкой на «глобальной ситуации» или позиции других стран», – констатирует эксперт.
Мирчев отмечает, что в настоящее время «все быстро развивающиеся экономики ищут своеобразные и специфические с их точки зрения пути для преодоления спада. Некоторые из них принимают решения в контексте глобального сотрудничества в соответствии с программой действий стран «Большой двадцатки», а некоторые – отдельно от других, и конкретно в тех направлениях, которые они сами считают стратегическими для собственного выживания». Эта ситуация не может не настораживать.
По его оценке, одна из основных проблем – дисбаланс между «дефицитными» и «профицитными» экономиками. «Несмотря на решения «профицитных» стран реализовать меры для укрепления своего местного спроса, им можно открыть для себя новые точки роста совсем иначе, чтобы избежать нового витка кризиса. Сильным государствам необходимо содействовать в обеспечении «дефицитным» странам роста сберегательной деятельности в их экономике, что может принести пользу всем сторонам», – считает Мирчев.
В этой связи эксперт обращает особое внимание на позицию Китая, который уже является второй в мире экономикой и одним из основных кредиторов США и Запада.
«Ориентированные на экспорт производители из азиатских стран, например, Китай, Малайзия, Сингапур, Тайвань и другие, сталкиваются с проблемами падения спроса на их продукцию. Кризис в этих странах вызвал необходимость концентрации конкретных усилий на развитии отечественного или, по крайней мере, регионального спроса», – отмечает эксперт.
«В случае с Китаем сбережения могли быть успешно размещены в зарубежных странах с наименее развитыми рынками, например, в африканских государствах, в которых относительно небольшие инвестиции могут привести к существенному приращению спроса, что сможет приблизить китайских производителей к потенциально важным источникам роста. Зарубежные инвестиции также могут помочь Китаю ослабить инфляционное давление внутри страны», – считает Мирчев.
По его мнению, «устойчивые тенденции преодоления кризиса и эффективные механизмы взаимодействия будут, вероятно, формироваться сначала не в глобальном масштабе, а в отдельных странах и регионах, преимущественно в определенных секторах экономики.
«Планы стран с быстро развивающейся экономикой и стран с новыми формирующимися рынками будут сфокусированы, прежде всего, на тех отраслях, которые они оценивают решающими для их последующего развития. Также могут быть «популярны» и некоторые «эксперименты» по развитию новых направлений экономической деятельности. Можно ожидать, что практические усилия этих стран будут концентрироваться на тех отраслях экономики, где они ожидают бурный рост и где, как они оценивают, лежат их конкурентные преимущества в сфере производства и прибыли – как реальные, так и ожидаемые», – заключает Мирчев.

Источник: Новый Регион – Москва
14 октября 2009 г.

К новой архитектуре международного сотрудничества?

Итоги саммита «большой двадцатки» в Питтсбурге подтвердили предположения о том, что мировой финансовый кризис подтолкнет к трансформации существующей архитектуры мирового сотрудничества.
О том, что формат «G8» слишком узок, и не позволяет с достаточной эффективностью отвечать на глобальные вызовы в последнее время говорилось немало. Попытки вовлечь в работу «восьмерки» более широкий круг государств, включая страны с быстро развивающейся экономикой, уже были предприняты на последних саммитах «восьмерки»: лондонский саммит проходил в расширенном формате “G 20”, а к участию в работе саммита в Аквиле были приглашены представители так называемой "Группы пяти" (Бразилии, Индии, Китая, Мексики и ЮАР), и ряда африканских стран.
Александр Мирчев, ведущий эксперт по глобальной экономике и стратегиям развития и президент Krull Corp., оценивает, что «решение, что именно формат G20 станет главным форумом по международному экономическому сотрудничеству для решения вопросов глобальной экономики уже является фактом». Начиная с ноября прошлого года, статус «двадцатки» был повышен за счет участия во встречах первых лиц государств. «Ряд стран с быстро развивающейся экономикой, а именно – Китай, Россия и Бразилия – предоставили существенные финансовые обязательства международным финансовым организациям в контексте саммита стран «Большой двадцатки», и они уже требуют, чтобы к их мнению в большей степени прислушивались при принятии решений о том, как должны расходоваться этих средства». Поэтому, по его мнения, «они должны будут участвовать в процессе содействия оживлению глобальной экономики, при этом их роль должна быть взаимоприемлемой и взаимовыгодной для всех игроков».
Как считает Мирчев, «это решение отражает реалии сегодняшнего мира и свидетельствует о признании того, что страны с новыми формирующимися рынками играют жизненно важную роль в международной экономике. Об этом свидетельствуют и более «технические» решения – в частности, договоренность о перераспределении квот голосов в МВФ и Всемирном банке в пользу динамических формирующихся рынков и развивающихся стран». «Сегодня можно говорить о том, что в Питтсбурге сделан заметный шаг к созданию инфраструктуры солидарной ответственности за решение международных проблем. При этом очевидно, что на этом пути впереди еще немало сложных поворотов», - предупреждает он.
В самом деле, решение о перераспределении квот стало итогом непростого диалога развитых и развивающихся стран: если среди первых энтузиазма по поводу увеличения квот для развивающихся стран, мягко говоря, не наблюдалось, то вторые, прежде всего страны БРИК (Бразилия, Россия, Индия, Китай), настаивали на увеличении квот в общей сложности на 7%. Решение увеличить квоты в МВФ на 5%, а во Всемирном банке — на 3% стало компромиссом, который не мог полностью удовлетворить всех. Кроме того, «нельзя упускать из виду и необходимость обеспечить взаимодействие между G20 и другими «наднациональными» форумами», -- отмечает д-р Мирчев.
Формат G20 позволяет координировать действия стран, на долю которых приходится 85% мирового ВВП. Однако нельзя забывать, что 85% стран мира не являются членами «двадцатки». Так что роль таких организаций, как ООН, судя по всему, по-прежнему остается значительной. «Несмотря на обещающих заявлений, предстоит еще сделать и многое другое для восстановления экономической активности, повысить уровня системных стимулов для развития бизнес деятельности в этих секторов, которые пострадали в разгаре кризиса», оценивает Мирчев.

Источник: Интерфакс

14 октября 2009 г.